1. Имя персонажа:
Микко Леметти | Mikko Lemetti
2. Возраст и дата рождения:
24.6.1980 (33 года)
3. Профессия/род занятий:
Врач-реаниматолог
4. Биография:
Многие знакомые Микко единодушны в том, на сколько не трудно заподозрить в нем иностранца. Действительно, сей, не скрываемый нисколько факт буквально бросается в глаза. На самом же деле, Микко родом из Хельсинки. Точнее, это место находилось всего в нескольких минутах езды от городской черты столицы Финляндии, хотя и напоминало скорее обиженную цивилизацией деревеньку, редкими островками одиноких домов-отшельников растянувшуюся на несколько километров вдоль узкой дороги, что с обеих сторон обступал густой лес. Тишина и спокойствие – идеальные соседи. Правда, если бы не старший брат, Микко бы приходилось желать другого окружения. А когда разница между братьями всего полтора года, это практически не ощущается.
Далекие воспоминания о детстве Микко хотя не так уж и скучны, но, тем не менее, довольно однообразны: жизнь в частном доме в пригороде не слишком-то располагает развлечениями. Гулять – не дальше собственного двора, да и особо-то некуда, когда кругом густой еловый лес, а в шаговой доступности лишь магазин и автобусная остановка. Зато каждое лето, да и зимой – если только была возможность, родители отправляли их с братом к бабушке в далекий заполярный Рованиеми. Красивый, сказочный Рованиеми, где мерцает северное сияние зимой и долгие белые ночи летом. Но, говоря по правде, провинциальный крохотный лапландский городок Рованиеми, где северных оленей больше, чем людей. Лапландские ссылки прекратились неожиданно, после того, как родители, окончательно прояснив за несколько лет свои отношения, достигли наконец обоюдного согласия и в связи с этим благополучно подали документы на развод.
Оставшись с отцом, Микко переехал в спальный район Хельсинки, где его ждала новая школа, новые друзья и новая жена отца. Женщина, которая предпочитала не замечать ребенка от прошлого брака, и, надо сказать, виртуозно делала вид, будто бы его не существует: как натурально округлялись ее глаза, с каким правдоподобием вытягивалось лицо, когда они ненароком пересекались в тесном коридоре, или встречались за семейным ужином. Микко даже было пробовал изобразить в ответ подобное удивление – не получалось. Надо сказать, быть невидимкой в глазах мачехи его вполне устраивало. Чем меньше виделись они, тем было лучше для всех сразу – казалось Микко. Поэтому он неожиданно для самого себя проявил интерес к рисованию и даже плаванию. Да так увлекся, что между делом в восьмом классе каким-то образом занял второе место по Хельсинки на ежегодных соревнованиях среди подростков. А спустя еще пару лет на радость отцу-провизору, поступил на медицинском факультет Хельсинкского университета. Его родитель не переставал повторять, что медицина – это призвание. Где-то к концу первого курса он и сам понял это, после чего перевелся с фармацевтического отделения на лечебное дело. Спустя положенное учебной программой время отмучившись с курсовой, он выпустился с дипломом и мечтой жить отдельно от своего родителя. И, как это ни странно, такой шанс вскоре представился: одной негосударственной организации требовался врач для работы где-то в Восточной Африке. О том, что именно заставило его поставить свою подпись на контракте, Микко приходилось додумывать уже в самолете. Благо, времени хватало – полет до Уганды со всеми пересадками занял чуть больше суток.
Как выяснилось уже по приезде, Хельсинкская академия совершенно не готовит молодого врача к реалиям провинциальной Уганды. Всего за какой-то месяц работы в маленьком сельском госпитале, где из персонала – два доктора (и это включая самого Леметти), три медсестры и фельдшер, Микко успел попробовать себя в роли простого терапевта, офтальмолога, инфекциониста, медсестры, ну и конечно же акушера-гинеколога: роды, как-никак, один из наиболее частых предлогов посещения местных госпиталей. На первых порах приходилось нелегко. Его постоянно преследовало назойливое ощущение острого дефицита необходимых знаний. Пренеприятнейшее, надо сказать, чувство. Давящее и гнетущее. Приступать к практике в далекой экзотической стране, только выпустившись из института, и не имея практически никакой поддержки от старших коллег – все равно, что заручиться теоретическими знаниями о том, как правильно грести и на сколько следует задерживать дыхание, и тут же прыгнуть в воду. А ведь больше всего Микко боялся сделать что-то неправильно, навредить кому-то из-за отсутствия должного опыта. Поэтому очень к стати пришлись учебники, в последний момент прихваченные с собою. Особенно часто выручал его справочник по тропическим заболеваниям. Даже сейчас, спустя несколько лет, когда маленький сельский госпиталь остался лишь в далеких воспоминаниях, в памяти Микко надолго и очень прочно закрепилась каждая страница с труднопроизносимыми названиями лихорадок из штудируемого перед сном учебника.
А как-то раз, одним знойным летним днем, когда жара не особо-то располагала местных обывателей покидать свои хижины, в маленький госпиталь принесли пациентку с вывихом лодыжки – как показал потом осмотр. Молодая женщина была не из местных – полячка с очаровательным славянским акцентом и звучным именем (которое Леметти выговорил только с четвертой попытки) Божена. Журналистка из Варшавы буквально очаровала его, что он даже забыв о жаре, провел с нею вместе полдня маленьком душном кабинете, развлекая друг друга беседами обо всем на свете. Какое счастье, что в этот день пациенты не спешили в госпиталь, побоявшись наступившей жары. А потом она улетела, оставив на память о себе какую-то безделушку, приспособленную потом как брелок, и адрес электронной почты.
Спустя год Микко вернулся в Финляндию. После безумной Уганды городская клиника в Турку показалась ему самым чистым и спокойным местом на Земле. У каждого свои обязанности и четкий график дежурств. Вскоре Микко стал врачом реанимации, и все-таки, в новом городе он так и не прижился: не удалось ни свыкнуться с местом, ни завести друзей – а он не особенно-то и старался, спеша каждый вечер домой – из-за разницы во времени с Лондоном. Из-за того, что в это самое время, только с отставанием на два часа, в Лондоне его ждала очаровательная журналистка с прекрасным, звучным именем.
А два года назад Микко вновь записался в программу по обмену медицинским персоналом. И ему предложили работу в Лондоне (Божена была убеждена, что это знак и Микко не мог не подхватить ее уверенность). А спустя еще полтора года у них состоялась помолвка.
5. Внешность:
Про Микко можно сказать, что он – характерный представитель «северного» типа внешности, хотя он и не слишком-то высок. Скорее, немного выше среднего, зато имеет отличную ровную осанку – полезная привычка, сохранившаяся со времен занятий плаванием. Глаза у Микко темно-синие, и очень светлая кожа. Черты лица скорее плавные, хотя и не мягкие. Довольно редко он бывает гладко выбрит. Еще реже уделяет внимание своей прическе – светлые волосы, немного длиннее, чем следовало бы и никогда не бывают уложенные так, чтоб это выглядело аккуратно. Вид в целом из-за этого такой, словно каждое утро он куда-то так торопится, что постоянно экономит время на опрятной внешности.
К небольшому числу тех людей, на которых совершенно любая одежда смотрится так же представительно, как на манекенах на витрине дорогих магазинов, Микко, к сожалению, не относится. Поэтому его рубашки, небрежно надетые поверх футболок и синие джинсы придают ему весьма «взъерошенный» вид. Хотя в последнее время (после совместного с Боженой решения съехаться) проблема редко глаженных клетчатых рубашек изменилась в лучшую сторону.
6. Характер:
На первый взгляд Микко – просто странный человек, который может даже и в холодную погоду с невозмутимым видом показаться на улице в одном свитере. Привыкший к финским морозам, он так и не смог полюбить почти бесснежные здешние зимы. Зато традиция – заглянуть после работы на полчаса в ближайший паб, довольно быстро была перенята у местных.
Ответственный и пунктуальный человек, и на эти черты в нем можно с уверенностью положиться. В противовес своей лени обладает совестью, которая никогда не позволяет ему в полной мере наслаждаться самозабвенным бездельем при наличии каких-то важных обязанностей.
Непосредственный и искренний человек, совершенно не предрасположенный к лицемерию. Абсолютно не умеет врать (любая попытка слукавить без труда определяется по его лицу – он не умеет скрывать эмоций), как не умеет и различать ложь, в силу своей простоты и подкупляющей доверчивости сам принимает все за чистую монету.
Трудно сказать, что Микко неразговорчивый – общение он любит, но предпочитает избегать пустых разговоров ни о чем. Да и вообще имеет обыкновение уважать чужое личное (в том числе и ментальное) пространство, и того же ожидает в ответ. Долгое пребывание наедине с собой не сказывается негативным образом на настроении, которое в принципе не подвержено резким перепадам. А еще за ним нередко приходилось замечать привычку наблюдать за кем-либо через всевозможные отражающие предметы, вместо того, чтобы обращать взгляд непосредственно на самого человека. Просто почему-то он находит это весьма комфортным.
Обладает рассеянным вниманием и отличается некоторой неловкостью в движениях, отчего нередко своими маневрами собирает по квартире все углы. Но экстремальные ситуации могут заставить его встрепенуться и сконцентрироваться. В такие моменты Микко не теряется, поддаваясь панике, а напротив - способен сконцентрировать все свое внимание и действовать быстро и точно, как не всегда удается ему в повседневной жизни.
7. Навыки, умения:
Свободно говорит на финском, шведском и английском. Одно время увлеченно изучал польский, но так и не смог дотянуть этот славянский язык до хоть сколько-нибудь приличного уровня.
Обладает достаточно широкими познаниями по части тропических заболеваний.
Хорошо рисует простым карандашом.
8. Дополнительно:
9. Связь с вами:
10. Пробный пост:
- Спасибо, доктор, - молодая женщина улыбалась своей белозубой улыбкою. Так широко и подкупающе-искренно, что усомниться в ее благодарности было просто невозможно. Между тем ее благодарность в виде оставленного ею на столе бумажного свертка с обезглавленной курицей внутри, надо сказать, несколько озадачила молодого врача. Совершенно ошарашенным взглядом Микко очертил полукруг от несчастного содержимого кулька из старых газет до темнокожей пациентки напротив – а затем и обратно, пытаясь сообразить, как именно следует реагировать на такие подарки.
- Что это? – наконец озвучил он первую посетившую его внятную мысль, хотя и осознавал на сколько нелепо звучал его вопрос. Сама ситуация казалась ему до безобразия несуразной. А женщина с тугой повязкой на левом плече по-прежнему улыбалась своей широкой простодушной улыбкой, демонстрирующей оба ряда белых зубов.
- Спасибо, что вылечили, доктор, - повторила она, абсолютно не замечая его растерянности.
Это произошло неделю назад. В маленьком сельском госпитале от жары казалось, сыпалась штукатурка в коридоре. Надо сказать, по мнению Микко, не пробывшего здесь и месяца, жара каждый день бала какая-то особенная, отличная от того, что было вчера или будет завтра. В такую погоду обычно пациентов немного, но те, кто несмотря ни на что дошел до госпиталя, либо по поводу родов, либо жалуются на нестерпимую зубную боль, либо при смерти. И если проблемами больных зубов занимается фельдшер, то все остальные – пациенты Микко.
Тем самым днем, когда от жары сыпалась штукатурка и коридор казался особенно пыльным, привели ее. Молодая женщина, побледневшая от боли, с искаженным некрасивой гримасой лицом появилась в кабинете. Она осторожно, будто бы защищая, придерживала здоровой правой рукой безвольно обвисшую точно плеть левую. Только лишь увидев ее, Микко ощутил, как у него похолодели руки. Вывих. Достаточно было взглянуть на ее плечо пугающей, неестественной формы – диагноз моментально возник в его голове. Она медленно прошла по кабинету и неуверенно, боясь потревожить больную руку, опустилась на старенький скрипучий стул с ободранной кожаной спинкой. Микко принялся за осмотр, молясь про себя за то, чтобы это оказалось просто сильным ушибом. Должно быть, медсестра – из местных, темнокожая и уже не молодая женщина, долгие годы проработавшая в госпитале – заметила его растерянный взгляд, и, кажется, что-то говорила пациентке тихим успокаивающим голосом, пока Микко осторожно ощупывал ее плечо. Вывих. Точно вывих – все как по учебнику.
- Задний вывих плеча, - произнес он ни то для медсестры, ни то и вовсе самому себе, чтобы поверить в собственный диагноз, в голосе послышалось плохо замаскированное волнение. – Готовьте анестезию, - и после этих слов поспешил покинуть смотровую, скрипнув напоследок деревянной половицей у входа.
Как хорошо, что коридор оказался пуст: хоть было не так совестно молодому врачу обращаться за помощью к учебнику травматологии. Невидящий взгляд остановился на подробных иллюстрациях, пока в памяти сами собою возникали заученные когда-то наизусть строчки алгоритма действий при вправлении плечевого вывиха. По памяти Микко мог дословно воспроизвести сейчас любой из выученных способов, носивших имена открывших их докторов, но в жизни видел такой вывих лишь раз, когда еще будучи студентом старших курсов, со всей своей группой вместе на практике они следовали по отделениям больницы за опытным врачом. Словно утята за мамой-уткой – подумал Микко, и невесело улыбнулся внезапно всплывшей в голове ассоциации. Он вдруг почувствовал на себе огромную ответственность, какую раньше попросту не понимал. И это чувство испугало его. Проговаривая про себя (а может даже и в слух) заученные фразы как молитву, он слишком явственно ощущал свою бессильность – довольно мерзкое, надо сказать, чувство. Зачем-то вспоминалась молодая женщина, оставшаяся в смотровой. Должно быть, сейчас ей больно и страшно. Микко и сам боялся за нее. И за себя. Из-за приоткрывшейся двери показалась пышная прическа медсестры: все готово. Сделав глубокий вдох, а после него – и выдох, Микко поднялся, по-прежнему не чувствуя в себе смелости. И, надо сказать, сам был удивлен своей решительности, с которой возвратился в кабинет.
- …И что же мне с этим делать? - проводив взглядом покинувшую кабинет молодую женщину с совершенно очаровательной улыбкой и тугой повязкой на левом плече, неуверенно поинтересовался Микко. Имел в виду он, разумеется, оставленный женщиной в знак благодарности подарок, отчего-то производивший своим видом на озадаченного Леметти угнетающий эффект. Как много вещей в Уганде ему доводилось видеть впервые не только во врачебной практике, но в том числе и в повседневной жизни.
- Неужели никогда раньше кур не видел? – весело и как-то снисходительно рассмеялась в ответ медсестра. Она бы говорила куда охотнее – уж это-то она любила – если бы не наплыв пациентов в этот тихий спокойный денек. А Микко снова невольно возвратился мыслями к той пациентке: она, уходя из кабинета, легонько притворила дверь левой рукой – должно быть, боли ее больше не беспокоят. Он даже вдруг почувствовал как будто бы облегчение. Спустя каких-то несколько минут, когда понял, что именно это за чувство. Приятное чувство. И рассеянно улыбнулся просто так.
11. Предпочтительные жанры:
Юмор, экшн, бытовые ситуации. А вообще совсем не привередлив
Отредактировано Mikko Lemetti (2015-11-05 22:14:54)
