Не совсем нормальный единорог не может сойти с ума. Для того, чтобы с ума сойти, надо сначала дойти до ума, а не совсем нормальный единорог заблудился по пути.

- Детектив-инспектор Моран, - и с огрызка сигареты в его зубах отвалился приличный кусок пепла. Моран с удивлением перевёл взгляд на окурок, мол, а ты почему до сих пор здесь, вынул его изо рта и швырнул в урну. При этом получилась такая пауза, будто он хотел, чтобы бариста написал озвученное на его стакане.

- Всё вынюхиваете, мисс Нолан, - сказал он, подходя ближе, и повернулся к парню за стойкой. – Если ответите хотя бы на один её вопрос… Джим, я найду в вашем кофе кокаин.

Держать плещущееся за обычно чернично-чёрными глазами безумие тяжело. Оно - как стихия, накатывающая огромными волнами и накрывающая с головой. Но Джеймс долгие годы жил в этой стихии, он научился её приручать. Ему потребовалась всего секунда-другая, чтобы смирить эту сумасшедшую искру и вернулся в образ чудо-копа из блестящей новенькой организации по поимке всякого рода подонков. Вроде него самого. И некому было оценить всю красоту иронии.

Лучше последовать за Питером Пеном и жить в его волшебной стране, чем в сером и скучном мире этих взрослых.  И как только они умудряются быть во всем правы? Как это так если при этом постоянно случается что-то из-за чьей-то правоты?! Дальше разговаривать с ним парень не видел никакого смысла. Ведь такими темпами и вовсе может оказаться, что он убил Кэннеди и потопил Титаник. И это тоже будет правдой.

- Гадаешь на кофейной гуще? - безобразно бодро поинтересовался возникший в кабинете коллега.
- В этой луже гущи нет и кофе тоже, - похоронным тоном отозвалась Нолан.
- Эрин, ты чего? - слегка удивился столь "бодрым" ответом коллега.
- Ты по делу или как? - вместо ответа резко уклонилась от темы Эрин.
- По делу. Ты внутреннюю линию совсем не слышишь из своего транса? У начальства к тебе дело. Анонимка. Лес. Труп.
- Какая прелесть, - флегматично протянула Эрин. - И тебя туда же?
- Нет. Решили одним экспертом обойтись, так что молодняк тебе в помощь и будешь звездой.

Отвернувшись от изнывающего от нетерпения Шерлока, Джон уселся в кресло. Как такое вообще возможно? Преступление, которое Шерлок бы поставил на третье место в своем личном списке самых захватывающих, раскрыто, а Уотсон просто поворачивается к нему спиной?
В конце концов, он же извинился.
...
"Ну спроси же меня, спроси, спроси, как я догадался!"
Джон был непреклонен.

...Кто он? Эйдан Нортон – успешный юрист по сделкам связанным со слияниями и поглощениями – любезно подсказывало сознания. Но в этом было что-то неправильное. Он знал об этом с самого начала.
Нет, кто он на самом деле?
Самообман просто необходим людям на завтрак, обед и ужин, иначе реальность так и норовит завязнуть на зубах, наполняя слабые легкие жидким металлом. И вот ты уже дышишь сквозь плотные слои боли, лжи и цинизма, двигаясь, говоря и действуя на автопилоте, в продуманном и установленном обществом порядке, быстро привыкая и не ожидая прозрения. Ты приучаешься не думать, зная, что это сделают за тебя другие. Все что нужно – следовать простым правилам – будь как все. Обычным, среднестатистическим, нормальным. В тренде.
Но это не всем дано.
Лавина воспоминаний погребла под собой Эйдана Нортона, отвергая аккуратно выстроенную декорацию, освободив червоточину его души, где смерть и время слились в коротком танце жизни, воплощая Изначально Созидающую Силу. Неизбежную, всепроникающую, большую, чем один человек.

Джим подозревал, с чем это связано и когда именно началось – даже знал точную дату, да что там – точный час, когда жизнь сделала оглушительное сальто в воздухе, перевернув все с ног на голову. Каждый раз, когда он задумывался над этими событиями, то будто бы чувствовал, как в его сознании взрывается ярким светом сверхновая.

Он натыкается на чужой взгляд, который отчаянно вопит о чем-то – Джим удивляется, почему до сих пор не дребезжат оконные стекла, потому что его собственные барабанные перепонки почти не выдерживают этот уровень децибелов, что сквозит сейчас во взгляде напротив. Хочется зажать себе уши ладонями, но Джим знает, что это вряд ли поможет – это звучит у него в подкорке, бьется загнанной в силки птицей о черепную коробку. Бесполезно.

- Разве что головой о стену и прикурить от искорок из глаз, - сухо предложила Крис и, на всякий случай, краем глаза посмотрев на своего приятеля на один вечер. Несколько лет общения в фанатиками научили девушку, что некоторые люди воспринимают все буквально, абсолютно все.

Присохшая кровь напоминала о себе при любой попытке пошевелить бровями. Удивительно ещё, что кэбмен не побоялся угостить такую рожу зажигалкой. Хотя всё клонило к тому, что он, напротив, побоялся не угостить. Тут можно было бы долго рассуждать о преимуществах и недостатках владениях такой рожей, но Себастиан был не склонен к философии и решил просто покурить.

А дальше все развивалась как-то слишком быстро. Вот уж, действительно, фокусы. Чистая магия.
Раз. Парнишка стоит на сцене и уверено работает с публикой.
Два. И фокусник заволновался, утратив ловкость рук.
Три. Внезапно на сцене мистер из общества защиты детей от всяких разных типа Эрин.
Четыре. Мистер оказывается тоже умеет работать с публикой.
Пять. Внезапно наручники и мистер попался.

Огонь напоминает о войне, о прошлом, забытом, выпаленном из памяти. У него никогда толком не было боевых товарищей, поэтому он никого не терял. Он ни к кому не привязывался и ни от кого не зависел. До недавних пор. Но зависимость от Мориарти была не эмоциональная. Она была равносильна зависимости от сигарет и адреналина. Эта зависимость даже не обнаруживала в нём психологической слабости. Скорее, наоборот.

Все, что произошло с ним за эти два с половиной года, неожиданно перестало казаться реальностью. Сон, глупый сценарий шпионского фильма, только без какого-либо намека на романтизм и красивых женщин в сюжете.
Впрочем, последние возможно были. Шерлок их просто не заметил.

Оставаться в живых - так скууучно! - протянул противный высокий голос.
Шерлок моргнул, загоняя воспоминание в дальние уголки своего сознания, надевая на них намордник, стараясь сберечь пальцы, сажая на цепь. Андерсон принес смирительную рубашку и с какой-то нелепой покорностью принялся надевать ее на бунтующего призрака.
Механизм Чертогов разладился. По ним ходил Андерсон.

Джим хотел бы провернуть что-нибудь намного более масштабное, нечто такое, что повлияло бы на ситуацию куда сильнее. Но он был мертв. Мертв и связан по рукам и ногам. А мертвые не гонятся за ценной флэшкой по всему городу. Мертвые не становятся свидетелями нападения. И, более того, мертвые не разливают воду на инспекторов.

Мальчик был еще мал. Улица не испортила его. Не очернила его сердца. Он по-прежнему верил в справедливость, доброту и смотрел на мир широко открытыми глазами.
Рядом с ним Дженни чувствовала себя невероятно старой. Ей хотелось защитить его. Спрятать от людской злобы и непонимания. Но все, что у нее было – это она сама.

Ему бы заплакать и выпустить из себя всю эту гадость, что не выходит даже со злостью, с криками, воплями, он знает, что она не выйдет, даже если биться головой о стекло...
- У меня сегодня день рождения, Себастиан, - голос Джеймса глух и лишён жизни, глаза стеклянны, а лицо - каменная маска, испещрённая глубокими трещинами внезапно ярко проявившихся морщин. - Я хочу торт. Шоколадный

... Нераскрытые ограбления. Раз за разом. Банк за банком. Одна и та же парочка. И до сих пор без наручников. Это становилось опасно. Опасно для карьеры.
После третьего банка отправить на виселицу этих двоих для инспектора Гэйнса стало делом принципа.
После десятого банка инспектор пять раз перепроверил личные дела всей своей команды, подозревая саботаж.
После семнадцатого банка среди подчиненных ему ищеек в этом деле остались только те, у кого был личных интерес в приговоре для парочки, только такие, как сержант Артентон, который после гибели приятелей в перестрелки просто болел идеей возмездия.
После двадцать третьего банка инспектор пришел к мысли, что пристрелит эту парочку сам, пусть только дадут повод.

- Ваша супруга совершила отвратительный поступок, месье Шарль, - осуждающе произнёс Хафиз-ака. – Правоверные приговорили бы её к побитию камнями. Думаю, мы сможем помочь вам. Организовать исчезновение Шарля Бонне нетрудно: отправим его на верблюде в пустыню Сахара – месье Бонне довольно неравнодушен к экзотике, не так ли? Увы, песчаные бури, смерчи и самумы так непредсказуемы – но что мы можем поделать с судьбой, узоры которой подвластны только Создателю? Дальнейшее гражданство месье будет зависеть от его желания и размера счёта в каком-либо серьёзном банке

В горле пересохли от возложенной на него ответственности за самого себя