1. Имя персонажа:
Джеймс Мориарти

2. Возраст и дата рождения:
10.02.1977, 37 лет.

3. Профессия/род занятий:
По образованию математик, по роду деятельности – консультирующий преступник.

4. Биография:
Он носит старый потрепанный свитер под горло. Рукава слишком длинные, потому что он постоянно натягивает их на пальцы. Скрывает ссадины. Носит свое барахло в руках, у него нет портфеля. Пнешь его в спину и потешайся потом, сколько влезет, глядя, как он ползает по полу, собирает свои остро заточенные карандаши.
Юный гений. В шутку его зовут «Профессором Мориарти». Он терпит насмешки и никогда не дает списывать. Шипит, как змея:
- Уйди с дороги, Пауэрс.
И Карл смеется. Но недолго. Он захлебывается, барахтается, как жалкий червяк. Нет больше никакого смеха, только булькающий хрип из горла.
Джеймсу девять. Никто его не допрашивает. Никто не обращает внимания на его расширенные зрачки. Карл сдох. Проща-ай, Карл! У Джеймса дрожат кончики пальцев. Он весь потеет и несколько дней ходит липкий и невменяемый. Это оказывается слишком просто... Подумать только. Люди вокруг слишком тупы, чтобы распознать его планы. А что если?..
Джеймс вытягивает шею из колючего свитера, открывая синяки. Для учителей он по-прежнему «умный мальчик-лапочка, бедняжка, у него такой строгий отчим», для сверстников «змееныш, лучше к нему не суйся, откусит палец».
Через год умирает его отчим. Сердечный приступ, какая жалость, стоило меньше заливаться дешевым виски. Джеймс с застывшим лицом принимает слова сочувствия и скалится на слезы матери. Он надевает белую рубашку.
Мама сидит в кабинете психиатра и шепотом рассказывает, что с ее сыном что-то не так. Может быть, дело в том, что он недавно потерял отца? Раньше с ним никогда не случалось таких приступов агрессии. Но стоит только тронуть хотя бы одну вещь в его комнате... Джеймс ангельски хлопает ресницами и с сожалением поджимает губы, заламывает пальцы. И доктор переводит взгляд на маму.
- Простите, доктор. Она так тяжело переживает потерю... Может, вы выпишете ей снотворное?
Джеймс с отличием заканчивает школу. Мама слезно просит не отдавать ее санитарам. Она шепчет доктору, что он ошибся, что с ней все хорошо. Нужно вылечить сына, изолировать его от людей.
- Я боюсь его, доктор, того, чем он стал...
Джеймс поступает в Лондонский Университет. Его поразительный ум и скромная улыбка радуют преподавателей. Но соседи по комнате в общежитии меняются с удивительно скоростью. Не так важно, сколько они протянули – неделю или месяц – они все уходят молча, выдумывая разные причины. Уходят из комнаты, из университета, из города – но не от Мориарти. Джеймс прощупывает позвоночник, копошится во внутренностях, он находит слабые места, от него невозможно уйти.
Тонкие паучьи нити тянутся из бледных пальцев.
Легко просчитать, кому может потребоваться помощь. Начать с малого: перенести экзамен на неделю позже или сорвать его, прекратить издевательства над тюфяком, стащить что-нибудь ценное, получить выплату по страховке – сущий пустяк. Но все это быстро надоедает.
Слишком скучно – состояние критичное. Если Джеймс не занят, то опасен. И однажды он попадает в психиатрическую лечебницу в невменяемом состоянии. Он едва не задушил парня, который случайно испачкал его пиджак. Доктор ставит диагноз – тяжелая форма обсессивно-компульсивного расстройства. Он наблюдает Джеймса две недели, но видит ангела воплоти, послушно лопающего успокоительное. Рекомендует приходить на обследования каждый месяц. Но Джеймс больше не попадается.
Он идет дальше. Убийства? Не новость. Похищения, пытки? Интересно. Проституция, наркотики? Возможно. Оружие, взрывы? Неплохо. Так сразу и не скажешь, когда деятельность Мориарти окончательно оформляется в фирму по предоставлению криминальных услуг. Может быть, это происходит близко к сентябрю 2001 года... но не стоит выдвигать предположений. Никто не знает об этом, кроме него самого.
Все частично меняется, когда он решает взять партнера в фирму и свалить на него рутинную работу. Отставной полковник, прошедший две войны, хладнокровный охотник, убийца и чокнутый извращенец Себастиан Моран подходит как нельзя кстати. Все еще больше меняется, когда на арену выходит дотошная кучерявая дрянь со своим питомцем.
Когда Холмс и его честная компания вконец надоедают Джиму, он выдумывает чудесную историю, практически классическую сказку, отдав в ней роль старомодного злодея своему оппоненту. И стреляет себе в голову.
Казалось бы, конец истории, занавес. Но, поднявшись на крышу Бартса, полиция ничего там не наодит. Труп Джеймса Мориарти исчезает одновременно с тем, как скромный актёр Ричард Брук приходит в Скотланд-Ярд с покаянием и слёзной просьбой не поднимать вокруг его имени ещё одну шумиху. На следующий день он покидает Лондон с чемоданом и селится в крошечной бристольской квартирке. Соседи не чают в нём души: всегда приветлив и улыбчив, готов оказать любую помощь, а главное, ведёт себя так тихо, будто его и вовсе нет.
Впрочем, иногда Ричарда, и в самом деле, нет. И тогда в Лондоне пропадают люди. Но это уже немного другая история.

5. Внешность:
Изначально может показаться, что Джеймс очарователен, но вскоре это пройдёт и станет жутко. У него красивое лицо, но мёртвые глаза. Он не прочь пожеманиться, поиграть улыбкой, но эта улыбка вас не порадует. Манерен, слаб до актёрских кривляний. Аккуратен во внешнем виде, патологически чистоплотен и брезглив. Предпочитает дорогие стильные и невычурные вещи, иногда может польститься на мелкие детали.

6. Характер:
Он удивительно молод и странно красив для такой души, будто застывший во времени портрет. Джеймс знает, что ему можно все. Он кривляется, жеманится, играет – веселится, как ему вздумается. Это сложно назвать весельем в полной мере, просто так работает его голова. И чем «веселее» ему, тем страшнее всем остальным. Большинство тех, с кем он имеет дело, боятся его до крика, до безумной паранойи. Они уверены, что Мориарти – неизлечимый псих, способный в любой момент вырвать глотку голыми руками. И да, это правда, если учесть, что он не станет пачкаться, предварительно не натянув перчатки. А лучше поручит это дело кому-нибудь из своих исполнителей.
Джеймс многолик. Невозможно знать наверняка, кто перед вами сейчас. Что он скажет или сделает в следующую секунду. Что у него внутри. Он нестабилен, вспыльчив и бесконечно болен душевно. Порой его одолевают навязчивые состояния, и тогда он прибегает к психотропным веществам в таких дозах, что не выдержал бы ни один нормальный человек. Но доводить себя до крайностей – обычное дело для него. Все должно быть предельно, чтобы он почувствовал.
Просто убить, просто выполнить заказ – это не для него. Тоска зеленая. Просидеть вечность подряд, выстраивая только ему одному понятный план, осуществить его изящно и тонко или же с шиком и пафосом – вот, что ему по душе.
Вы никогда не забудете услугу фирмы. А она никогда не забудет вас.

7. Навыки, умения:
Гений. Одновременно хорошо развита логика и творческое мышление. Повышенная сенсорика. Огромные познания в самых различных науках и языках, оружии, драгоценных металлах и прочих областях. Психологическое давление и манипулирование. Способен выстраивать двух-трёх-пятиуровневые схемы, видеть на несколько шагов вперёд, считывать людей. Главное увлечение – работа. При отсутствии дел – медицинские эксперименты, химические опыты, пытки, садизм, пакости различных масштабов.

8. Дополнительно:
Имеет несколько тщательно прописанных до пятого поколения ролей, к которым не прикопается даже МИ-6.

9. Связь с вами:
Лучше писать на почту, она всегда открыта, в остальные места меня сначала нужно пнуть.

10. Пробный пост:
Джеймс всё смотрит в глаза доктора. Смотрит и смотрит. Будто в них можно найти ответы. Он замечает, что радужка не синяя, как ему показалось вначале, а серо-голубая. Мориарти видел страх в глазах. Видел ужас и боль. Здесь только так. Иногда встречаются непонимание или пустота. Но чаще всего – ярость. В глазах же доктора Уотсона – только какая-то тягучая вселенская тоска. Будто он спустился с Небес и думает: что же вы такое творите, люди? Надо сказать, это чувство чертовски неприятно Джиму. Какое-то оно правильное что ли. Слишком правильное. Джеймс не любил крайностей. И до скрежета зубов не любил ангелов.
Эта мысль ещё какое-то время держит его в сознании. Как и эти глаза. Джеймсу они до тошноты противны. А потом спасительная боль ускользает от него, и связь с реальностью теряется, как бы он за неё ни цеплялся. Веки тяжелеют, и Мориарти падает в небытие.
Ему снится тёмный узкий коридор, утыканный колючими ветками терновника. Он царапает ладони, лицо. Задевает и рвёт одежду. А Джеймс всё идёт вперёд, потому что там вдали между ветками пробиваются лучи света. Он ломает терновник, и на колючках остаются капли алой крови. И когда до выхода на свет остаются лишь толики секунд, боль становится настолько ощутимой, что Джеймс просыпается.
Боль не уходит. Только перемещается в ногу. Всё же выстрел был рассчитан на то, чтобы её сохранить. Над головой – грязно-серый потолок палаты. Пальцы прощупывают грубую ткань простыни. Интересно, сколько солдат уже на ней подохло? Мориарти кривится – мерзкое место.
Он упирается в ладони и садится. Чувство такое, будто ногу скрутили спиралью и подвязали раскалённой проволокой. Мило. Джеймс несколько раз тяжело моргает. Спускает обе ноги на пол. Но окунается ступнями не в спасительную прохладу, а лишь в шершавую пыль. Следующую войну нужно будет устроить в месте без грёбаного песка.
В углу койки лежит комплект неопределимого цвета больничных тряпок, и приходится всё это надеть, хотя оно оказывается велико и неуютно. Солдат на другой койке смеётся, мол, гляди, какой смелый, уже бегать собрался. Он даже подбегает, когда Мориарти и в самом деле встаёт и, пошатнувшись, падает обратно.
- Эй, ты чего? – говорит. – Рано тебе ещё ходить.
- В туалет хочу, - рычит Джеймс, но тут же натягивает на лицо глупую улыбку. – Кстати, где он тут?
Тот что-то шутит про судно под кроватью, но потом всё-таки рассказывает, куда идти и суёт в руку костыль. Мориарти с мылом выскабливает в раковине руки и лицо, старается хоть немного смыть с себя эту липкую дрянь. Он бесконечно долго возится, намылившись, кажется, раз двадцать.
Потом выбирается обратно в коридор, криво опираясь на костыль и волоча ногу за собой. И сталкивается взглядом с серо-голубыми глазами. Прямо здесь и сейчас вырезал бы их к чёрту. Было бы чем.
- А, док, я вас узнал, - улыбается, как дурачок, обнажая зубы. – У вас не найдётся немного морфия? У меня такое чувство, что вы мне её по кускам склеили и забинтовали, чтоб обратно не развалилась, - и он гладит больную ногу раскрытой ладонью, растопырив пальцы.

11. Предпочтительные жанры:
Всё, что угодно.

Отредактировано James Moriarty (2016-07-09 15:45:58)