— Промедол! Мне промедол нужно. Я вас застрелю.

— Ну что теперь? Ну застрелишь. Что он, появится, что ли? Промедола всё равно не будет.

— Ну ладно тогда.

[там еще видео было, но сюда не вставляется]

Невозмутимая провизор и пьяный неадекват с игрушечным пистолетом встретились в аптеке Благовещенска. Последнему очень нужен был промедол.

Местная полиция сообщает, что 37-летнего мужчину задержали и возбудили уголовное дело по статье «Разбой». На допросе задержанный сказал, что нашёл пистолет на детской площадке, а потом выбросил.

«Засвистела голова. Ничего не помню... Поприкалываться, наверное, решил, не знаю...» — так он объяснил, зачем это сделал.

[indent] Это был конец. Карандышев прекрасно это понимал. Настало время отдавать долги. Может, настало время умирать. Оставалось лишь пожалеть, что делать это приходится в мире, где его будет оплакивать только мрачное небо. Но он всё же знал, что это ещё не конец. Он не уйдёт просто так, нет. Он заберёт с собой того, кто виновен в его позоре.
[indent] Его пистолет нервно зашевелился под сюртуком, но двери столовой уже захлопнулись за ним. Их было трое – он, Робинзон и его пистолет.
[indent] – Где ваши товарищи, господин Робинзон? – спросил Карандышев, положив ладонь на прорисовавшуюся под плотной тканью массивную рукоять оружия.
[indent] – Какие товарищи? У меня нет товарищей, – промямлил Робинзон.
[indent] – А те господа, которые обедали у меня с вами вместе? – ладонь Карандышева скользнула под сюртук.
[indent] – Какие ж это товарищи! Это так… мимолетное знакомство… – деланно усмехнулся Робинзон.
[indent] – Так не знаете ли, где они теперь? – Карандышев вопросительно приподнял бровь.
[indent] – Не могу сказать, я стараюсь удаляться от этой компании; я человек смирный, знаете ли... семейный… – он осёкся и нервно сглотнул, когда ему в лицо посмотрело пистолетное дуло.
[indent] – Да вы должны же знать, где они, – с нажимом произнёс Карандышев.
[indent] – Кутят где-нибудь: что ж им больше-то делать! – простонал Робинзон. – За Волгу поехали, к утру вернутся… – он поерзал на стуле, не в силах отвести взгляда от чёрного провала пистолетного дула.
[indent] – К утру? – переспросил Карандышев, не убирая пистолета.
[indent] – Может быть, и раньше.
[indent] – А не проводите ли меня к ним? Мне кой с кем из них объясниться нужно, – Карандышев встал за спиной у Робинзона и приставил пистолет ему к затылку.
[indent] – Помилуйте, я человек семейный! – пропищал Робинзон. – Хорошо! Хорошо! Провожу я вас!
[indent] Карандышев молча кивнул, убирая руку с пистолетом под фалду сюртука. Робинзон нервно сглотнул. Меньше всего ему хотелось проверять, хватить ли этому ничтожному человечишке смелости и сноровки убить его. Пистолет в руке даёт тебе банальное право выбора – стрелять или нет.
[indent] Поездка в экипаже окончательно измотала Карандышева, он уже потерял счёт дыханиям, которые открывались одно за другим. Робинзон трусливо указал ему на веранду кофейной и, стоило Карандышеву отвернуться, поспешно ретировался. Карандышев глубоко вздохнул. Пистолет в его руке словно накалился и сотен ледяных гор не хватило бы, чтобы остудить его. Он уверенно вошёл на веранду и сел напротив Паратова. Тот криво усмехнулся.
[indent] – Признаться, вы – последний, кого я мог ожидать здесь. В чём дело? Вы не могли подождать, пока ваша невеста сама вернётся к вам? Что ж, вы как раз вовремя. Здесь оставаться ей нельзя. Прокатиться с нами по Волге днём – это ещё можно допустить; но кутить всю ночь в трактире, в центре города, с людьми, известными дурным поведением! Какую пищу она даст для разговоров.
[indent] – Я здесь, чтобы отмстить за её оскорбление! – запальчиво ответил Карандышев, доставая пистолет.
[indent] Паратов вновь криво усмехнулся.
[indent] – Вы допускаете мгновенное увлечение?
[indent] – Допускаю, – кивнул Карандышев.
[indent] – Нет, я не так выразился; допускаете ли вы, что человек, скованный по рукам и по ногам неразрывными цепями, может так увлечься, что забудет всё на свете, забудет и гнетущую его действительность, забудет и свои цепи? – он поднял руку, демонстрируя обручальное кольцо. – Вот золотые цепи, которыми я окован на всю жизнь.
[indent] – И вы посмели вскружить голову Ларисе Дмитриевне?! – воскликнул Карандышев, а сам вёл пистолетом, целил в Паратова, чёрное очко ствола прыгало в дрожащих руках. Мог и выстрелить пистолет от избытка чувств.
[indent] – Разве я в состоянии был помнить что-нибудь! Я видел её, и ничего более для меня не существовало! – ответствовал Паратов.
[indent] Прогремел выстрел. Паратов вздрогнул, захрипел и упал лицом на стол. Он был мёртв. Единственный выстрел поставил жирную точку в этой истории. Карандышев снял палец со спускового крючка – всё было кончено. А с улицы доносился громкий хор цыган.